Заключенное в Вене соглашения по иранской ядерной программе еще толком не начало действовать, но уже дало первые практические результаты. В Иран с трехдневным визитом прибыл вице-канцлер Германии, министр экономики и энергетики Зигмар Габриэль. Роль первопроходца, которую сыграет ключевой член германского кабинета, должна обеспечить ведущим компаниям ФРГ место под солнцем на иранском рынке, заново открывающемся после эпохи санкций. Полны решимости не отстать от германского бизнеса и компании других западных стран. Стремительно меняющаяся ситуация в Иране, остро нуждающемся в крупных инвесторах, становится новым вызовом для России, вынужденной действовать в условиях обостряющейся конкуренции с западными и азиатскими партнерами.
Визит вице-канцлера ФРГ, министра экономики и энергетики Зигмара Габриэля в Тегеран проходит по горячим следам заключения в Вене 14 июля исторического соглашения по иранскому ядерному досье между Тегераном и «шестеркой» мировых держав, в которую входит Германия (подробнее см. «Ъ» от 15 июля). Господин Габриэль прибыл в Тегеран во главе делегации, в которую входят три министра правительства Ангелы Меркель, глава Федерального объединения торгово-промышленных палат Германии (DIHK) Эрик Швайцер и представители 60 ведущих немецких компаний. Вице-канцлер сразу дал понять, что его миссию следует рассматривать как продолжение договоренностей, достигнутых между Ираном и «шестеркой».
«Соглашение по ядерной программе создает фундамент для нормализации экономических связей с Ираном»,— заявил господин Габриэль в преддверии переговоров с министром нефти Бижаном Намдаром Зангане, главой МИДа Джавадом Зарифом и президентом Хасаном Роухани. В свою очередь, глава DIHK Эрик Швайцер назвал визит «обнадеживающим сигналом» для немецких компаний, которые в эпоху санкций уступили позиции на иранском рынке конкурентам из Китая, Южной Кореи, Турции и РФ. По его словам, в ближайшие два-три года товарооборот Германии и Ирана может достичь €10 млрд (в прошлом году он составил €2,6 млрд).
Роль западного первопроходца в Иране, которую выпало сыграть Зигмару Габриэлю, обусловлена традиционными позициями германского бизнеса на иранском рынке. До Исламской революции 1979 года наибольшую активность в Иране среди европейцев проявляли именно германские и французские компании, в то время как, например, британский бизнес был представлен в меньшей степени. Так, в 1970-е годы немцы стояли у истоков создания атомной станции, но затем свернули сотрудничество с «режимом аятолл», которое продолжила Россия, построив АЭС в Бушере. В свою очередь, французский концерн Peugeot сыграл активную роль в развитии иранской автомобильной промышленности.
Свидетельством того, сколь сильно санкции ударили по торгово-экономическим связям Германии и Ирана, может служить отрицательная динамика товарооборота за последнее десятилетие. С €8 млрд в 2003-2004 годах объем германо-иранской торговли в прошлом году упал более чем в три раза. Для того чтобы деловое сотрудничество двух стран получило новый старт, в состав делегации Зигмара Габриэля вошли представители таких гигантов, как Siemens, Volkswagen, Daimler и Linde.
«Немецкие и другие европейские компании начинают в Иране не с чистого листа. Часть из них уже присутствовала на иранском рынке до 1979 года, так что речь скорее идет о восстановлении, модернизации и развитии традиционных связей в соответствии с реалиями XXI века»,— пояснил «Ъ» бывший замглавы МИД РФ, директор Центра политических исследований Андрей Федоров. «Запад готовился к открытию иранского рынка заранее, в последние полгода в Тегеране побывало огромное число западных бизнесменов. Весь западный бизнес, от Германии до Японии, не только готов прийти туда уже в кратчайшие сроки, но и имеет проработанные бизнес-планы. По самым скромным подсчетам, капиталовложения в иранский рынок в ближайшие два года составят €150-200 млрд»,— продолжает господин Федоров. Показательной в плане иностранных компаний к иранскому рынку стала прошедшая в мае в Тегеране выставка «Нефть, газ и нефтехимия Ирана», которую посетили представители восьми немецких, пяти французских, трех итальянских и британских, а также двух испанских компаний. Самой большой же была делегация бизнесменов из Китая.
По мнению Андрея Федорова, стремительно меняющаяся ситуация на иранском рынке, остро нуждающемся в крупных инвесторах, становится новым вызовом для России, которой придется действовать в условиях более жесткой конкуренции с западными и азиатскими партнерами. «Тем не менее у Москвы остаются ниши, которые она может оставить за собой: это сотрудничество в сфере мирного атома, добыча нефти, модернизация железных дорог, продажа продукции российского машиностроения, гражданских самолетов и военно-техническое сотрудничество»,— считает Андрей Федоров.
Напомним, в прошлом году Россия и Иран подписали меморандум о взаимопонимании, согласовав комплекс совместных бизнес-проектов на сумму $70 млрд (см. справку). Однако в июне посол Ирана в РФ Мехди Санаи в интервью «Ъ» посетовал, что российские бизнесмены не спешат приступать к реализации этих проектов, опасаясь попасть под санкции США (см. «Ъ» от 3 июня). До достижения договоренностей по иранской ядерной программе американские чиновники действительно грозили ввести рестриктивные меры в отношении компаний третьих стран, которые будут сотрудничать с Ираном. Однако теперь таких ограничений нет, и американские компании сами готовятся покорять иранский рынок: на сайте фастфуд-гиганта McDonald`s уже появилось объявление об условиях, которые компания предъявляет к потенциальным партнерам в Иране.
Комментарии